БОНДАРЕНКО А.М.

Полосатик

Небольшая пасека стояла на берегу Кети. Стояла да и стояла, из году в год пополняемая новыми ульями. Зимой здесь было безлюдно. Ошалело свирепствовал ветер, наметая громадные неровные сугробы снега у избушки пчеловода, у нехитрых построек, с крышей ровнял омшаник, для тепла спрятанный наполовину в землю. Только здесь, в омшанике, теплилась невидимая и неслышимая пчелиная полусонная жизнь.

Летом пасека становилась бойким местом - ее не обходили, не объезжали стороной люди из близлежащих деревень. С весны жизнь входила в силу. Вокруг пасеки красовалось разнотравье. Пчелы неустанно делали свое доброе дело - носили в ульи нектар, перерабатывали его там в сладкий, душистый мед, укладывали в восковые ячейки, заботясь о потомстве.

Шибко зимой в деревне тосковали по пасеке шестилетний Витька и его сестра Васенка. Они с нетерпением ждали весны, когда в одночасье вскроется Кеть, лед навалом попрет в низовье, очистится вода, начнутся у Васенки каникулы в школе, и они с отцом и матерью поедут на пасеку, будут помогать по хозяйству, слушать неуемное гудение оживших пчел, таскать на удочку из темного глубокого омута бойких окуней.

- Витька, я опять матросика выудила, - радовалась Васенка, показывая братцу крупного темно-зеленого, с белыми по бокам полосками окуня, судорожно дергающегося на крючке.

- Подумаешь, у меня язь клюнул. Как долбанет, ошалелый, думал, уду вырвет, -хвастался Витька.

-Язь?

-Кто же боле? Глянь сюда, крючок, идол, оборвал, - расстроился Витька, поднимая удилище.

Крючков-заглотышей у Витькиного отца почти не оставалось. Он сам, заядлый рыбак на удочку, берег их пуще глаза. Частенько журил сына:

- Ты коряги-то со дна не цепляй. Из них уху не сваришь. Где я крючков наберусь? Ты уже все оставил в омуте. До города далеко, да и не время раскатываться. Медосбор на носу.

- Ладно, - соглашался Витька и исподтишка, когда отца не было, «выуживал» у него новый крючок.

Когда язь оборвал крючок, Витька расстроился вконец. Он знал, что отец нипочем не даст ему больше заглотышей. Большой привязать - не всякая рыба возьмет. Расстроенный, Витька просяще посмотрел на сестру:

- Дай твою удочку.

- Чего не хватало, - дернула Васенка плечиками. - Я тоже хочу рыбалить.

- Ну и рыбачь, - буркнул Витька и полез на угор, где стояла пасека.

Васенка закинула лесу в воду. Поплавок смирно лежал у обреза берега. Резвилась и выпрыгивала на поверхность воды гоняемая щукой или окунем мелочь. Сколько ни ждала Васенка клева, поплавок больше не трепыхнулся, не шевельнулся. Ушел обиженный Витька, и жизнь будто закончилась на берегу. Девочке стало скучно. Она уныло посмотрела еще раз на поплавок и подалась за братом в избушку.

Отец с матерью уехали на лодке ставить сети на ближнее озеро. По берегам реки и в гари ярко зацвел шиповник. Отец сказывал, что надо в это время не прозевать карася. Рыба эта мудрая. Потом заляжет на дно озера, закопается в ил, как свинья в грязь, и будет там лежать неподвижно до тех пор, пока не покроется от лености коростами.

Витьке стало еще обиднее, видимо, отец забрал с собой всю баночку с крючками. Он послонялся по пасеке, не зная, куда себя девать. Потом, присев на корточки, долго не мигая смотрел на суетливых пчел. Они сновали по летку улья, стремительно срывались и скоро возвращались тяжелыми, неся с собой нектар. Их ножки были разукрашены, как чулочками, разноцветной пыльцой.

Витька по-хозяйски поправил на улье крышку, пошел к другому улью. Он любил после рыбалки на Кети послоняться по пасеке - пчелы успокоительно действуют на него. Затем он шел прямиком в марлевый полог, поставленный отцом в сенях от комаров. Хорошо в нем, как в маленьком домике. Комары бессильно гнусавят снаружи, садятся на марлю, а внутри - никого, только душно. Пчелы у избушки настроенно гудят, усыпляют Витьку. Васенка скоро сварит уху для родителей и тоже заберется в полог. Она откроет красивую книжку с разноцветными картинками, восторженными голубенькими глазками глянет на него и медленно, спотыкаясь, начнет читать сказку про братца Иванушку и сестрицу Аленушку.

Когда Васенка разойдется, то читает взахлеб, проглатывая целые слоги. Но Витька хорошо видел перед глазами Аленушку, сильно жалел Иванушку. Он воображал, что это несчастье случилось у них на пасеке, когда родители плавали за карасями. А Васенка ищет его, Витьку, и хочет спасти...

Сказка закончилась. Васенка закрыла книжку, бережно отложила ее в сторону. Устало закрыв глаза, она вытянулась в пологе. Теперь Витьке вспомнилась вчерашняя сказка. Он весь сжался от страха. Вот сейчас из-за Кети явится огромный медведь с коробом, как кузов из бересты, в который мать собирает ягоду, посадит его туда и унесет в темную тайгу - она, непроглядная, острыми вершинами упиралась в ненастное небо за дальним поворотом реки. Витька всем телом прижался к сестренке, закрыл глаза и не заметил, как уснул.

Васенка слышала, как зашелестела у берега о траву лодка - деревянное легкое суденышко, выдолбленное из осины, как прибежали собаки и начали греметь котлами.

- Скоро пришла мать и тихо сказала отцу:

- Ваня, надо было барсука-то сразу... Зачем животное мучить?

- Жарко днем. Испортится мясо. Матери надо свежее, - глухо ответил отец.

- Куда его теперь, живого?

- Ничего страшного. Пихну его вон в порожний улей - протянет сутки. Работу не бросишь. Завтра с утра сети снимем да магазины на ульи поставим. Медосбор хороший пошел. Вишь, как парит? - рассуждал отец.

- Делай, как лучше, - согласилась мать.

- Ребятишки-то спят?

- В полог упрятались. Набегались за день.

- Опять сорванец крючки на корягах оставил, - хохотнул отец, разуваясь.

-Чем-то надо им заниматься. Закажи крючки в город, - сказала мать.

- Измельчала Кеть, как вырубили по берегам леса, - подтвердил отец.

Витька во сне сучил ногами, размахивал ручонками, бормотал бессвязно. Ему,

видно, снился медведь с коробом, и он, защищаясь от него, звал сестру.

Васенка, сгорая от любопытства, едва сдерживала себя, чтобы не выпорхнуть из полога, посмотреть барсука. Она боялась, что без нее проснется Витька, а потом будет до полуночи колобродить, не уложишь, не усыпишь его. Васенка наблюдала, как на пасеку пришла короткая летняя ночь. Она спрятала сначала от ее глаз Кеть, затем омшаник и ульи, непроглядной стеной установилась у полога и заползла в него...

Отец с матерью подались в избушку и там, негромко разговаривая, гремели посудой. Вскоре они затушили лампу и примолкли в своем пологе.

Над пасекой пролетел реактивный самолет. Его раздирающий гул еще долго резал Васенке уши. Ночная прохлада тронула ее распаренное жарой тело, и она, плотнее прижавшись к Витьке, прикрылась одеялом, устало закрыла глаза.

Проснулась Васенка поздно. Жаром пышущее солнце стояло над пасекой. Правда, над Кетью еще кружились обрывки тумана, столбом поднимаясь вверх. Она живо вспомнила про вчерашний разговор родителей и быстро выпросталась из-под ватного одеяла. Витька, откинув на подушку вихрастую головенку, сладко посапывал. Ни матери, ни отца в избушке не было. На полу стоял большой эмалированный таз, доверху наполненный шевелящимися желтыми карасями. Они судорожно хватали ртом воздух, отчаянно лупили друг друга хвостами. У омшаника на цепи поскуливал Путик, доброжелательно виляя хвостом.

-Подожди, накормлю, - пообещала Васенка и побежала к нему. Она взяла у кобеля небольшую посудину, вернувшись в избушку, накрошила туда хлеба, высыпала из чашки рыбьи кости, разбавила загустевшей ухой и унесла собаке.

Путик благодарно взлаял, азартно принялся уплетать корм - на аппетит он не жаловался. От его лая проснулся Витька. Он, блаженно потянувшись, зевнул, выбр

-Где мамка?

-Скоро приедут, - ответила Васенка и, ухватив его за ручонку, потащила за собой. - Пойдем, пойдем... Покажу что-то.

Улей с барсуком стоял у угла избушки, она приоткрыла крышку, придавленную сверху сосновой чуркой. Там, забившись в угол, сверкая бусинками глаз, съежившись, сидел полосатый зверек. Витька, испугавшись, отпрянул от улья:

-Он с кузовом пришел? За тобой?

-Да нет, - успокоила Васенка. - Это не медведь. Барсук, вечор говорил папа.

- Барсук?!

- Ага…

-Ишь, когти-то какие, как у медведя. Помнишь, папка нонче привозил? - стал рассуждать Витька. - Только тот черный весь. А большо-о-ой-то... Он не утащит тебя?

-Полосатик, - попыталась погладить зверя по спине Васенка, но быстро отдернула руку.

-Барсук, оскалив острые зубы, вдавил неуклюжий зад в угол улья, приготовился к защите.

- У-у-у... злюка! - шмыгнув носом, восхитился Витька.

-Мама сказала, что завтра его домой повезем, - с грустью в голосе сказала Васенка.

-Вот здорово! Покажем его Кольке, а? - обрадовался Витька.

-Там его... - всхлипнула вдруг Васенка, жалобно посмотрев на суетившегося брата.

-Чего?

- Не знаешь, что ли, что бабушка хворая. Туберкулез у нее. Мясо надо барсучье ись.

Витька с любопытством глянул на сестру, потом на барсука:

- Беркулез?

- Ага...

- Не дам, - решительно сказал Витька.

- Тебя не спросили. Бабушку тоже жалко. Другой год скрипит как сушина на ветру, тетя Дуся сказывала. Может не дотянуть до покоса.

- Вась, давай выпустим его, - вдруг предложил Витька, решительно сбросив чурку с улья.

- Всыпют как миленьким, - испугалась Васенка. - Папка такого задаст, штаны обмочишь. Для дела же зверя поймали, говорят тебе.

- Ты меня слушай, - запротестовал Витька. - Вишь, как мамка папку слушается! Потому что мужик он.

- Мужик нашелся. Сопля ты еще, - разозлилась Васенка. - Давай закроем барсука, как было. Путик достанет - хуже будет. Вишь, как рвется. Цепь порвет.

Кобель, почуяв зверя, натянул до звона цепь и, стоя на задних лапах, взахлеб лаял. Из раскрытой пасти летели клочья пены.

- Не-е-е... - запротестовал Витька. Он попробовал опрокинуть улей, но силенок было мало, их хватало пока еще на то, чтобы таскать из омута небольших окуней.

Старый улей-лежак был тяжелым. Витька, сбегав под навес, принес широченный мешок, приспустил дно его на землю, распахнув нутро.

- Бери за хвост. Бросай в мешок! - скомандовал он.

Васенка послушно ухватила барсука обеими руками за хвост, с трудом приподняла и сунула в мешок. Витька неумело перевязал тесемкой горловину и, напружинившись, попытался сдвинуть с места. Васенка тоже ухватилась за мешок и потянула на себя. И они двинулись к реке.

Витька вспотел. Рубаха прилипла к телу. Прямые светлые волосы сбились, их шевелил слабый ветерок, тянувший низом с реки. Васенка тоже устала. Они разом опустились на траву и, поглядывая друг на друга, рассмеялись.

- Маленько осталось, - сказал Витька.

- Куда мы тащим его? - спохватилась Васенка.

- Поближе к воде, чтобы уплыл на ту сторону, - рассуждал Витька. - Тут его разом Путик схамает.

- А он плавать умеет?

- Не знаю...

Ухватившись снова за мешок, волоча по росной траве, они потащили его к реке. Возле обрыва Витька споткнулся и упал. Васенка кувыркнулась через брата. Мешок развязался, и барсук, стремительно выпроставшись, неуклюже подбрасывая тяжелое тело, смешным галопом помчался к реке и, с размаху плюхнувшись в воду, поплыл к другому берегу. Там, выбравшись на песок, отряхнулся и рысцой потрусил в чащу. У самых тальников, сплошной стеной склонившихся над песком, он вдруг остановился, повернул голову, посмотрел на противоположный берег.

Витька, простоголовый, с разорванной штаниной, откровенно радовался тому, что впервые сделал добро в своей начинающейся, может быть, тернистой, с шипами и колдобинами, жизни, а может, светлой и радостной. Клетчатое платьице Васенки трепал ветер, длинные прямые волосы прикрывали глаза. Она резким поворотом головы откинула их в сторону, прощально махнула рукой.

Над ярким кипреем, набиравшим силу и мощь, беспрестанно кружили пчелы, садились на него, топили хоботки в цветок, через некоторое время поднимались и, тяжело махая крылышками, низко летели над землей, возвращаясь в улей.

За поворотом реки стукнуло о борт лодки деревянное весло, послышались голоса родителей...